Она брала золото с клубами трех стран, выступала за две сборные, а по окончании карьеры вернулась в Волгоград. Вспомним со знаменитой полусредней вехи ее карьеры.
В чемпионате России Марина Наукович побеждала семь раз, выступая за волгоградский клуб. В Хорватии дважды становилась чемпионкой в составе "Подравки". В Македонии выигрывала титул с "Кометалом".
Со сборной России взяла бронзу чемпионата Европы 2000 года, поиграла за национальную команду Македонии. Пошумела в еврокубках. Под занавес карьеры взяла Кубок Словении с "Кримом". Сегодня она работает завхозом в детском саду.
— Марина, это интересный выбор.
— Помогла устроиться хорошая подруга. А куда было деваться? Из "Динамо", если помните, ушла после конфликта с руководством клуба и Виктором Рябых. Так что прекрасно понимала: тренировать мне здесь не светит.
Хотя покойный Левон Оганесович Акопян предлагал попробовать свои силы, было очевидно: пока не сменится руководство, будущего в клубе у меня нет. Даже на играх после возвращения в Волгоград ни разу не была. Не хотела ворошить прошлое.
— А что сегодня? Зимой в "Динамо-Синаре" произошли кардинальные перемены.
— Оставалась вдали от событий и в связи с этим не имею полного представления о происходящем. Но осведомлена, в каком положении оказался гандбол в регионе в последние годы, и думаю, что перемены пойдут только на пользу.
У руля клуба теперь Стелла Вартанян, с которой вместе играли. Знаю, насколько она больна гандболом. Да и молодежь в Волгограде всегда росла хорошего уровня. Думаю, все будет нормально.
— За гандбольной жизнью страны продолжали следить?
— Дружу с Майей Петровой, поэтому в первую очередь всегда смотрю игры с ее участием. То же самое могу сказать о Маше Гафоновой. Но так, чтобы отслеживать все события, — нет, не слежу.
— Итак, в Волгограде вы тренировать не могли. Но есть и другие города…
— Знаете, может, и были бы приглашения, появляйся я на играх, общайся с гандбольными людьми. На самом деле, предложи сегодня кто попробовать, с удовольствием примерила бы на себя роль помощника тренера, к примеру.
Мне это всегда было интересно. Даже по ходу тренировки порой хотелось кое-что подсказать, внести коррективы. Но понимала, что не могу себе такого позволить. Всегда была командным игроком.
— Перестав играть, вы вернулись на берега Волги, хотя родились отсюда далеко...
— Верно, в городе Зея Амурской области. В Волгоград перебралась в четырнадцать лет. Меня перевезла сюда Татьяна Рамейко. Благодаря ей, кстати, и с гандболом познакомилась.
Татьяна Леонидовна пришла к нам в школу. Объяснила, что набирает желающих в секцию. Я была в классе самой высокой, так что получила "персональное приглашение". Спросила: а что такое гандбол? Ответила: приходи на тренировку, увидишь.
Пришла, увидела. Начала заниматься. Потом Татьяна Леонидовна уехала работать в Волгоград и забрала с собой меня. Она и до того часто привозила на просмотр к Акопяну детей из Амурской области — фактурных, высоких.
Но рост — одно дело, а игра — другое. В Волгограде выяснилось, что ничего толком не умею: уровень гандбола там был совсем другим. Хотя старшие девочки нас всегда поддерживали, старались что-то подсказать.
— Короче, поработать пришлось.
— Утром тренировались молодежным составом под началом Вячеслава Кириленко, а потом те, в ком видел перспективу Левон Оганесович, оставались работать со старшими. Порой выходило по четыре тренировки в день.
Занимались тогда в легкоатлетическом манеже физкультурной академии на Мамаевом кургане. Порой молодые тренировались на одной половине площадки, взрослые — на другой.
— Совсем рядом Дворец спорта, где тогда играли и "Ротор", позже ставший "Аквой", и "Каустик". Ведь история вашего игрового номера связана как раз с мужской командой.
— Когда впервые пришла на игру парней, была поражена мастерством Сергея Погорелова, которого, увы, уже нет с нами. Броски, командные взаимодействия — все так понравилось, что сказала: буду играть, как он, и всегда под девятнадцатым номером.
— Свой первый матч за основу помните?
— Игра против майкопчанок. Тогда Ольга Буянова подвернула голеностоп, и Левон Оганесович сказал: готовься ее заменить. Не помню точно, сколько именно забросила в тот вечер. Вроде тринадцать. Это от страха, наверное: для меня дебют в основе стал настоящим шоком. Правда, эйфория прошла, и следующую игру я провела не лучшим образом.
— Битвы в чемпионате России тогда были жестче теперешних.
— С теми же майкопчанками, с "Кубанью" всегда рубились до крови, как и с клубами, которые тренировал Евгений Трефилов. Уровни команд были примерно одинаковы, с сегодняшней Суперлигой не сравнить.
— Что изменилось?
— Наверное, ориентиры у нас были другими. Всякое случалось, но деньги никогда не стояли на первом месте. Сегодня же каждый игрок старается урвать выгоду. Понятно, что по-другому нынче не выживешь.
Тот же Акопян никогда не брал готовых игроков со стороны, подтягивая к основе собственную молодежь. Выпускал девчонок на две минуты, на три. А сегодня смотришь — команда проигрывает десять мячей, но упорно играет одним составом.
Многовато иностранных игроков. Не скажу, что подсиживают наших, но все равно. Не все иностранки соответствуют уровню Суперлиги. И зачем они, когда на лавке сидят те, кто может принести больше пользы?
— Левон Акопян всегда был рядом с вами в годы успешных выступлений за волгоградский клуб…
— Однажды, когда еще играла за молодежную команду, он сказал: запомни, родных здесь для тебя нет, здесь я тебе как отец. Так к нему и относилась с тех пор. Благодарна за все.
Что бы там ни было, никогда на тренера не обижалась. Надеюсь, он на меня тоже. Общались с Левоном Оганесовичем и после его отъезда в Тольятти. Могла позвонить ему всегда и по любому вопросу. Скажу так: этот человек занимает в моем сердце отдельный уголок.
— Первая попытка покинуть "Акву" случилась в 1998 году, когда вы пытались заиграть на Украине.
— Молодая была, сильно обиделась на Левона Оганесовича. Сегодня понимаю, что вела себя просто глупо, но тогда все воспринималось совсем иначе.
Вот и уехала в киевский "Спартак". А там посидела, подумала... Загрустила. Да еще попала в Киев в пору, когда в команде полыхал внутренний конфликт. Оказалась между двух огней.
Потренировалась да и вернулась домой. Пришла к Акопяну извиняться, а он на меня смотрит и смеется. Никогда не забуду эту сцену.
— Покинув Волгоград второй раз, вы вернулись нескоро. Не было стимула? Собственного дома, например.
— Был стимул заработать на него, потому и уехала. В Тольятти, куда позвал Евгений Трефилов, мне обещали квартиру. К сожалению, наш роман с "Ладой" не сложился.
Мне тяжело было работать с Евгением Васильевичем, как, впрочем, и ему со мной. Крики, эмоции — все это было и у Акопяна. Но подход к работе у Трефилова другой. Можно сказать, во взглядах на гандбол мы не сошлись.
Когда подписывала контракт с "Ладой", мучилась с болями в надкостницах. Честно предупредила: работать с полной выкладкой и выполнять все требования смогу не всегда. На словах тренер согласился. А на деле — ничего подобного. Пришлось расстаться.
— Тогда и подоспело приглашение от "Подравки"?
— Предложения от зарубежных клубов получала еще в Волгограде. Например, звали румыны. Но Левон Оганесович не отпускал, говорил, что рано. Да и сама это понимала.
А здесь захотелось поиграть в иностранном клубе, в любом. Так что на предложение "Подравки" согласилась, не раздумывая. И ни разу потом не пожалела.
Уходить оттуда не хотела вовсе, но у меня уже был договор с "Кометалом". Чтобы остаться в Хорватии, готова была даже вернуть македонцам деньги, но те не согласились. А через полгода после моего появления "Кометал" потерял спонсора и распался...
Иногда мы поступаем необдуманно. В "Подравке" первые четыре месяца не играла вообще — ну и подписала на эмоциях то предварительное соглашение с македонцами. Интересно, что едва ли не на следующий день тренер хорватской команды Йосип Самаржия уже задействовал меня на полную катушку.
В Хорватии игралось легко. Прекрасная команда, понимала девчонок с полуслова.
— В "Кометале" было иначе? Там ведь тогда играли и другие игроки из России.
— Были еще украинки. Все было нормально до того дня, когда от клуба отвернулся спонсор. В команде остались только македонки...
А я тогда уже вышла замуж. Посмотрела на происходившее, решила бросить гандбол и завести ребенка.
— С мужем познакомились в Македонии?
— Он говорил потом, что увидел меня на игре. А познакомил нас общий друг. И все бы хорошо, но после переезда в Волгоград оказалось, что наш образ жизни ему не подходит совсем. Он все время рвался на родину, а я не захотела. Так что закончилось все разводом.
— До этого была еще македонская сборная. Как оказались в ее рядах?
— У Трефилова ведь было обыкновение: из зарубежных клубов игроков в сборную России не вызывать. Дескать, не видит их в деле. По большому счету, здесь с ним согласна. Так что решила поиграть за Македонию.
Оказалось, это непросто. Местные игроки считали, что бывшие советские занимали в сборной их места. Возникали конфликты. Таков уж македонский менталитет: считают себя лучшими во всем, чужаков не любят.
Не надо — значит, не надо. Для победы, на мой взгляд, нужно полное взаимопонимание и доверие. А когда тебе в лицо улыбаются, а в спину могут нож всадить... Это не мое.
Года полтора там провела, съездила с командой на чемпионат Европы и решила завязывать. Хорошие дни и там были — как без этого? В сборной Македонии украинки и россиянки составляли добрую половину состава. Но постепенно все разбежались.
— И вы вернулись в Волгоград.
— Приехала с ребенком на руках и теперь уже бывшим супругом. Поехала к Акопяну — без задних мыслей, просто поздороваться. Он обрисовал мне ситуацию. Рассказал, что команду принял Виктор Рябых.
Предложил вернуться в гандбол. А у меня и планов таких не было — ребенку меньше года. Но Левон Оганесович, который тогда был президентом "Динамо", настаивал: походи на тренировки, попробуй. Подпишем контракт, а там видно будет.
Возразила, что не могу так — деньги получать ни за что. Сказала: давайте побегаю с месяц, тогда и продолжим разговор. В итоге все получилось.
— С Виктором Рябых отношения не заладились сразу?
— Почему? Нормальные были отношения. Но эта его мания преследования...
Дело в том, что я никак не могла устроить дочь в детский сад, по очереди мы были в четвертой тысяче. Акопян обещал помочь. После этого Левон Оганесович порой просил зайти, интересовался, как движется дело.
Но однажды Рябых увидел, как я выхожу из кабинета президента. Заподозрил, что хожу обсудить там его тренерскую работу. Но у меня и в мыслях не было оправдываться. А когда Акопяна убирали из клуба, на собрании высказалась в его поддержку. Видимо, новым боссам это не понравилось. Кончилось все тем, что на тренировке, перед строем, Рябых заявил, что он меня ненавидит.
Развернулась и ушла. Об этом не жалею. С людьми, которые оставались в "Динамо", работать не хотела в любом случае.
— В том сезоне волгоградская команда взяла титул, но золотую медаль вы не увидели.
— Ее отдали кому-то другому, хотя до финиша не доиграла всего пару туров. Более того, я и премию за чемпионство не увидела.
— Те самые два тура вы провели в "Астраханочке".
— Позвал Вячеслав Кириленко. Не знаю, смогла ли за это время его команде помочь. Следующий сезон начинала уже в "Кубани", где тогда работал Алексей Гумянов. Провела в Краснодаре два года.
— И снова вернулись в Астрахань...
— В "Кубани" меня все устраивало, но там в очередной раз сменился тренер. Пришел Трефилов. Сразу сказала ему: не стоит даже пытаться еще раз войти в ту же реку.
Евгений Васильевич давал мне время на размышление. Но думать даже не стала. Сказала: сейчас мы в хороших отношениях, зачем их портить? На том и порешили.
— Дочь колесила по югу России вместе с вами?
— Нет, оставалась в Волгограде с моей мамой. Навещали друг друга при возможности. Но все равно было очень тяжело. Кстати, с детским садом мне в итоге помогли.
— Стараниями Акопяна?
— Точно не знаю. Но наверняка. Слишком уж быстро тогда все решилось.
— Ваша мама перебралась в Волгоград из Зеи, чтобы присматривать за внучкой?
— Нет, мама и сестры переехали ко мне еще в 2001 году. И тогда помогал Акопян. Мы купили дом в частном секторе неподалеку от Дворца спорта — специально, чтобы мне было близко ходить на тренировки. Родные и сегодня там живут, а я купила квартиру.
— Гандбол все же дал возможность накопить на жилье?
— Вздыхаем порой с моей подругой и бывшей одноклубницей Анжелой Вахрушевой: не в то время родились. Играй сегодня — может, и удалось бы что заработать.
А в "Роторе" нам платили, к примеру, сто тридцать восемь рублей да сухой паек давали. И тому радовались.
— Что за сухой паек?
— Продукция волгоградского мясокомбината. Сосиски, колбаса, сардельки. Все хорошего качества, кстати. Не то, что сейчас. Акопян договаривался.
— Волгоград за эти годы стал родным? Ведь именно сюда вернулись…
— Скажу честно: вернулась потому, что здесь мама и сестры. А родной для себя землей назову Хорватию. Мне там было очень хорошо.
— Почему?
— Сложно сказать. Может, из-за того, что именно хорватский клуб с его семейной атмосферой стал для меня первым в зарубежной карьере. Это очень теплые воспоминания.
В "Подравке" играла вместе с хорваткой Мирандой Татари. Потом пересеклись в "Астраханочке" и, увидевшись, расплакались…
