Ольга Медведева – до замужества Чернова – известная российская гандболистка. Побеждала на юниорском и молодёжном чемпионатах мира, была очень близка к попаданию в национальную команду (щёлкавшую в нулевые взрослые первенства планеты как орешки) под руководством Евгения Трефилова. В юном возрасте уехала играть в Норвегию – и в составе "Ларвика" стала победительницей Лиги чемпионов и Кубка ЕГФ.
После завершения карьеры Ольга осталась жить в Норвегии. Но в прошлом году вместе с семьёй была вынуждена буквально бежать в Россию – бросив дом и хорошую работу. Возможно, история российской спортсменки станет уроком для кого–то из других эмигрантов и предотвратит крушение чьих–то судеб.
– Понимаю, что рассказывать вам об этом тяжело и горько. И всё–таки – как так получилось, что вы были вынуждены покинуть Норвегию, где прожили много лет?
– Мы нашей семьёй прожили в Норвегии 18 лет. Все три наши дочери родились в этой стране. И всех в принципе всё устраивало. У меня и у супруга Алексея была хорошая работа, дочери учились в школе, никаких проблем не было.
Дочерей у нас три. Старшей, Александре, 13 лет, средней, Виктории – 8. И самой младшей, Веронике – 5. Две старшие ходили в норвежскую школу.
И вдруг – как гром среди ясного неба – звонок из полиции мне на работу: "Срочно приезжайте в отделение". Как законопослушные граждане мы с мужем тут же приехали. И там нам сказали, что две наши старшие дочери сейчас тоже в полиции, находятся на допросе. Нам показали видеозапись их диалога с полицейскими. И – стали упрекать нас за то, что мы ужасно относимся к нашим детям. Кормим их непонятной русской едой, заставляем учить уроки, заставляем смотреть мультики на русском языке. Мол, зачем девочкам, родившимся в Норвегии, учить русский язык?
Что девочки ели вчера и сегодня на ужин? Куриные сердечки? Печень? Что это за еда вообще такая? Русские мультфильмы – с какой стати их вообще нужно смотреть? В Норвегии в школах почти не задают домашних заданий. Норма на их выполнение – всего 10 минут. Ну а мы с мужем, понятное дело, сами занимались с дочерьми, старались их чему–то научить. В том числе, конечно, учили русскому языку, очень хотели, чтобы они его не забывали.
Оказывается, учить детей русскому – это издевательство над детьми и преступление… То есть мы – ужасные и неадекватные родители, которые дочерей неправильно воспитывают, неправильно кормят и говорят с ними на неправильном языке. Кто–то из дочек сказал фразу что–то вроде того, что "Папа у нас строгий, поддерживает дома дисциплину". И мужу запретили подходить к детям и хоть как–то с ними общаться. Нам сообщили, что дети нас боятся – и увезли их в кризисный центр. Потом, правда, полгода спустя сняли все обвинения из–за недостатка улик…
Ситуация была серьёзнейшая, вся наша семья пребывала в шоковом состоянии. Мы обратились в российское посольство – и нам подтвердили, что проблема очень и очень тяжёлая. В любой момент у нас могли забрать детей и отдать их на воспитание в другую семью. А если ещё, не дай Бог, на допросе выяснится, что хоть раз имел место банальный шлепок по попе – всё, это лишение родительских прав, дочерей у нас заберут. Это нормальная практика для Норвегии.
И в этой ситуации нам ничего другого не оставалось, как бросить дом, хорошую работу, школу – и бежать в Россию. Доказывать, что мы не верблюды, а нормальные люди – бесполезно.
Олимпийские чемпионки из "Ларвика" работали медсёстрами и учителями
– Почему в принципе после завершения карьеры решили остаться в Норвегии?
– Ещё когда я играла за "Ларвик" – параллельно начала изучать банковское дело. Это было тогда нормальной практикой. Да, у нас был мощный и звёздный состав, в команде играли несколько олимпийских чемпионок – но при этом почти все девчонки одновременно готовились к ещё какой–нибудь профессии, работали или учились. Юрист, медсестра, учительница… Я для себя выбрала банковское дело, потому что главным спонсором клуба являлся крупнейший банк Норвегии.
Город Ларвик маленький, всего 40 тысяч жителей, от дома до зала – десять минут пешком. И между тренировками было много свободного времени – так почему бы не проводить его с пользой, не изучать новую профессию? Вместо того, чтобы скучать и просто сидеть дома – занимаешься полезным делом.
Так что я уже, будучи игроком, потихоньку начала подрабатывать банковским служащим. Понятно, что тогда зарплаты в "Ларвике" были достойные – но, как я уже сказала, всё равно почти все игроки параллельно занимались какой–то деятельностью, с гандболом не связанной.
И после завершения карьеры я устроилась на работу в страховую компанию, навыки банковской работы мне очень пригодились. Условия мне предложили хорошие. Супруг работал в госструктуре, занимался озеленением парков и ландшафтным дизайном. То есть – всё стабильно, жизнь шла своим чередом, всех всё устраивало...
– "Кристиансанд" то умирает, то возрождается. Олимпийские чемпионки из "Ларвика" подрабатывают медсёстрами и учителями. Как в принципе ведущие норвежские клубы с таким подходом к делу умудряются становиться лучшими в Европе?
– В "Ларвике" проблем с выплатами зарплат не было. Просто, как уже сказала, у игроков остаётся много свободного времени – и все стараются использовать его с пользой, заранее думают о будущем после карьеры. То есть на том этапе все эти негандбольные профессии являлись скорее хобби.
– В составе "Ларвика" вы побеждали и в Лиге чемпионов, и в Кубке ЕГФ. Какие эмоции от тех побед?
– Конечно, самые приятные. До этого у меня уже были золотые медали, в составе юниорской и молодёжной сборных России. Но, понятное дело, быть в составе сильнейшего клуба Европы – это огромный успех. Да и вообще, это немножко другие эмоции. Сборная собралась на месяц – и потом все разъехались по разным городам. А в клубе вы несколько лет вместе, делаете одно общее дело плечом к плечу, проливаете тонны пота... И когда эта каждодневная работа приводит к большому результату – это очень круто. Помню, после победы в Лиге чемпионов почти все в раздевалке рыдали. Казалось, что ярче эмоций просто не может быть.
Наверное, когда становишься олимпийской чемпионкой или чемпионкой мира – эмоции такие же. Но мне не посчастливилось попасть в первую сборную.
– Как вообще возник вариант с "Ларвиком"? И долго думали перед тем, как согласиться?
– Это было лето 2006 года. Предложений у меня было не так много. Самых интересных – два, от "Ларвика" и от венгерского "Дьёра". Ещё звали в какой–то крошечный клуб в Исландии, но я его всерьёз не рассматривала. Решила, что "Ларвик" – более сильный по составу клуб, в нём проще добиться серьезных международных побед. Так оно в итоге и получилось.
Да и в принципе Скандинавия мне нравилась. Много раз была там и на сборах, и на соревнованиях.
Рыбалка в Астрахани лучше, чем в Норвегии
– Когда началась СВО – почувствовали изменения в отношении к вам и вашей семье?
– Да, и очень сильно. Изначально никаких проблем не возникало. Никто нас не пытался притеснять из–за того, что мы русские, никто не вставлял какие–то палки в колёса. Но три года назад картина кардинально поменялась.
Муж, как я уже сказала, работал в госструктуре. И у них на каждой планёрке – обязательно в чём–то виноват Путин. Не хватает бюджетов, подорожало электричество, какие–то проблемы на объектах – это всё Путин и плохая Россия, все проблемы из–за них. На супруга постоянно оказывалось давление. У него на работе были настоящие националисты.
Что до меня – то я на работе сразу обозначила, что о политике дискутировать не хочу. Но, конечно, разговоров про то, какие все русские негодяи и гады – всё равно хватало.
Да и в принципе едешь по Ларвику – на всех зданиях государственных учреждений висят желто–голубые флаги. Словно не по Норвегии едешь, а по Украине.
– Норвегия – необычная страна. С одной стороны – лидирует почти во всех рейтингах по индексу качества жизни. С другой – цены, возможно, самые высокие в мире. Что вам в Норвегии нравилось, что нет, какие плюсы и минусы? Если, конечно, оставить за скобками эту ситуацию с детьми.
– В плане проживания всё было спокойно и комфортно. Да, собственно, какой–то особой специфики не было, всё, как и везде. Платили ипотеку за дом, работали, дети учились в школе, ходили в садик. Машина, стабильные зарплаты, нормальный средний уровень жизни. Приходишь на работу в 8 утра, уходишь в 16.00, тебя никто не заставляет перерабатывать, начальство на тебя не орёт… Стандартный спокойный европейский уклад жизни.
Природа, конечно, в Норвегии потрясающая. Буквально в 5 минутах от нашего дома находился фьорд. Часто выезжали всей семьёй на природу с палатками. Муж у меня охотник – ну а мы с дочерьми больше по грибам и по ягодам… Для любителей природы Норвегия – настоящий рай. Честно, норвежских гор, холмов, моря в Москве сейчас не хватает.
– И какие самые весомые трофеи у супруга?
– Ну он и на медведя ходил, и на лося. Но главная его "целевая аудитория" – птицы. Тетерева, перепела, рябчики. У нас есть охотничьи собаки, которые выучены работать как раз по птице. Одна из собак, Вита, участвовала во множестве соревнований и выиграла всё, что можно, за исключением чемпионата Норвегии. А её щенки котировались максимально высоко. Сейчас Вита живёт с нами в России.
Ну и рыбачили мы все вместе, конечно. Однако какими–то громадными "крокодилами" похвастать не можем – максимум попадались лососи на 2–3 килограмма. С моей родной Астраханью, где регулярно ловятся 50–килограммовые осетры – не сравнить.
– У вас же вся семья – гандбольная. В детстве был какой–то выбор? Могли серьёзно заниматься чем–то другим, а не гандболом?
– Родители, Владимир и Людмила Черновы, чуть ли не круглосуточно находились в спортивном зале – либо на тренировках, либо на соревнованиях. Меня оставить было не с кем – поэтому брали с собой. (Смеётся). Так что особого жизненного выбора у меня действительно не было! С малых лет я постоянно тусовалась на спортивных аренах в Астрахани – и постепенно сама стала заниматься гандболом, как и старшие братья. Не дома же одной сидеть.
Сейчас родители уже не тренируют, на пенсии. Ходят на гандбол болеть за внучек. Две мои дочки играют сейчас за кунцевскую спортшколу.
Самый старший мой брат, Андрей, помимо основной работы, занимается развитием детского гандбола в Швейцарии. Его сын – играет в профессиональном швейцарском клубе. Родители следят за его успехами по интернету.
Средний брат, Даниил, тоже долгое время играл профессионально, до 40 лет. Но сейчас отношения к спорту не имеет.
– Сами для себя не рассматривали тренерскую деятельность?
– Я в Норвегии тренировала команду девочек. Точнее даже – не девочек, а можно сказать, молодых девушек. Это была не профессиональная команда, из третьего дивизиона, но всё равно – тренировались мы три раза в неделю. Мне нравилось.
Когда вернулась в Россию, тоже рассматривала вариант с работой тренером. Даже говорила на эту тему с Надеждой Муравьёвой. Но в России у детских тренеров очень маленькие зарплаты, семью не обеспечишь. А профессиональную команду мне прямо сейчас, без соответствующего опыта, вряд ли кто–то доверит. Поэтому работаю, можно сказать, по основной негандбольной специальности – в банке. А как сложится дальше – кто знает. Может, стану спортивным менеджером.
Фото: личный архив Ольги Медведевой
