Турчин и Луценко, кино и слезы, "трешка" в центре Баку и "Жигули", автопробеги и вино, футбол и дети… Продолжение интервью с гандболисткой золотой сборной СССР, победившей на Играх-80.
Лариса Беркова. Часть первая. "Не буду врать — никогда не хотела стать олимпийской чемпионкой"
— Олимпийской чемпионкой вы стали еще под девичьей фамилией Савкина...
— Попасть в национальную сборную в то время было довольно сложно, потому что ее костяк составляли украинки из киевского "Спартака". Турчину хотелось показать, что своей командой он может выиграть любые соревнования. Но все-таки приходилось брать девочек и из других клубов.
Из нашего на Игры-1976 в Монреаль поехали Людмила Шубина и Рафига Шабанова. Шубина могла бы сыграть и через четыре года в Москве, но, наверное, разнарядка пришла только на одного человека (Улыбается).
Поэтому взяли меня. Я была моложе и, что называется, с перспективой. Хотя в том же 1980 году сильно эту перспективу подвела, решив, что пора рожать. 25 лет — по тем временам девушка моего возраста должна была завести как минимум одного ребенка. Так на свет появилась Юля. Хотя если бы не забеременела, то вполне могла бы поехать на чемпионат мира 1982 года. Но стоит ли жалеть об этом?
— Атмосфера внутри сборной Союза отличалась от бакинской?
— Турчин всегда делал ставку на девочек из Киева. Но и мы при необходимости могли показать конкурентоспособность. Со мной это произошло на одном из международных турниров, когда Таня Макарец была травмирована, а у Ларисы Карловой что-то случилось с ногой. Поставили в основу, и я не подвела — нормально играла и много забрасывала.
Тренеры любили повторять: "Вы должны быть готовы выйти на площадку в любой момент". А это очень трудно, когда в своей команде ты игрок основного состава, бегаешь по площадке едва ли не все 60 минут, а в сборной все время сидишь и ждешь.
Может, и поэтому после рождения ребенка я еще входила в состав сборной. Однако на международном турнире в Вильнюсе меня не то что не выставили — даже не заявили. После этого сказала Луценко, что боюсь подойти к Турчину, но прошу передать, что больше не хочу играть в сборной.
— А что случилось?
— Были подводные камни. Тогда снимали фильм киностудии Довженко "И прекрасный миг победы", и Турчин хотел, чтобы в нем использовали его девочек. А режиссер снимал меня, наверное, больше других. Затем и вовсе предложил сыграть роль — не главную, но одну из центральных. И я не отказалась. Но почему-то впервые не попала в заявку сборной.
— Как так?
— Надо знать Турчина. Он очень ревностно относился к тому, что делалось без его ведома. И то его решение меня здорово подкосило. Уж лучше сидеть дома с мужем и маленьким ребенком, чем пахать на сборах, а потом не попадать в состав.
Фильм вышел на экраны в 1984 году. И в нем действительно снимались девчонки из киевского "Спартака". Есть ли там я? Не знаю, фильм не смотрела.
Все закончилось на стадии ознакомления со сценарием. Режиссер Вячеслав Винник сказал, что его следует почитать. Хорошо, говорю, приходите к нам в гостиницу — посмотрим, что к чему. Но тот, видимо, уже имел опыт общения с главным тренером и потому воскликнул: "Там же Турчин будет! Ни за что! Давайте, когда поеду со стадиона, захвачу вас на автобусе в гостиницу".
И я при всей своей правильности согласилась. Обида засела в сердце — очень хотелось как-нибудь досадить Игорю Евдокимовичу. В автобусе, кроме членов съемочной группы, сидел и актер Регимантас Адомайтис, который потом исполнил роль тренера — прототипа Турчина. Как сейчас помню, настроение у всех почему-то было понурое. Тогда поняла, что у актеров, как и у спортсменов, есть внутренняя жизнь, которую никогда не увидит зритель.
Роль мне понравилась, но пробовать себя в качестве актрисы я все-таки отказалась. Не то настроение.
— Каким вам запомнился Турчин?
— Отношение к нему как к тренеру только самое уважительное. Это фанат гандбола. Тренировались два раза в день, и не припомню, чтобы хотя бы одно занятие было похоже на другое. Нравилось разнообразие. А если он видел, что мы упираемся в стену и больше не в состоянии воспринимать нагрузки, то сбрасывал напряжение, разрешая, например, поиграть в футбол.
За пределами зала Турчин был очень мягким. И историю вспомнит, и анекдот расскажет. Но на игре… Мне хотелось отодвинуться на край скамейки — только бы всего этого не слышать.
— Он на вас тоже не кричал, как и Аванесов?
— Да. Мог только сказать: "Савкина, иди сюда". И посадить на скамейку. Такой обидный случай произошел на Олимпиаде в Москве… В одном из матчей сказал: "Вставай, сейчас заменишь Зину (Турчину — прим. БЦ)". Встала, а в это время Зине дали две минуты. Турчин же на что-то отвлекся и просто вытолкнул меня на площадку: "Давай быстрее!"
Понятно, что судья, обнаруживший на площадке лишнего игрока, дал удаление. И почему-то меня вывели из зала. Мы шли этими длинными переходами, я ревела, а сопровождающие люди утешали: "Ларисочка, не плачьте, вы же ни в чем не виноваты. Ну чего вы плачете, а?" А я сквозь слезы: "Так обидно же!"
— Вы много играли на том турнире?
— Настолько мало, что когда на тридцатилетие Олимпиады комментировала финал СССР — ГДР, то удивленно воскликнула, внезапно обнаружив себя на площадке: "О, оказывается, я там тоже была!" Может, минуты три пробегала. И так в каждой игре — по чуть-чуть.
И потому радость победы, конечно, притупилась. Внутреннего удовлетворения от того, что мой вклад оказался весом, увы, не чувствовала. Думаю, схожие ощущения были у всех девочек не из "Спартака". Даже не думаю, а знаю — мы часто собирались "легионерской" компанией попить чаю.
— Многие из этих "легионерок" признавались, что получали от Турчина предложения перейти в "Спартак".
— На одном из сборов жили вместе с Таней Макарец. И она как-то спросила: "Если бы пригласили в нашу команду, перешла бы?" Ответила без раздумий: "Да ну, мне и в Баку хорошо!" Вот не знаю, из-за любопытства она тогда спросила или по просьбе Игоря Евдокимовича.
Лариса Зубарь: Из Киева в Москву. "Турчин недоумевал: что еще тебе надо? А надо было — играть…"
В сборной со многими украинками общалась — с той же Макарец, Олей Зубаревой, Олей Дедусенко. И, знаете, атмосфера всегда была дружелюбная, киевские девчонки не проявляли заносчивости, хотя играли лучше. И у нас совершенно не было такого, как сейчас, когда любят говорить про украинцев с чувством превосходства. Мол, они чем-то хуже россиян.
Мы с одинаковым удовольствием пели в автобусе песни — что на украинском языке, что на русском. Уважительно друг к другу относились. Хотя Зина Турчина и Людмила Бобрусь были значительно старше нас и могли в порядке дедовщины куда-нибудь кого-то послать. Но этого тоже не было. У меня остались только добрые воспоминания о сборной и наших взаимоотношениях.
Нагрузки, правда, вспоминаются с куда меньшим восторгом, но от этого никуда не деться. От сборной СССР требовали исключительно первого места. И люди были такие, что соперницам оставалось только посочувствовать. Таню Макарец с ее сумасшедшей силы броском остановить было крайне сложно. Как и Юлю Сафину. Та вообще могла с двумя защитницами на плечах в ворота влететь.
Зина Турчина другая: в свалку не полезет, все сделает аккуратно. Но у нее глаза на затылке — всегда знала, кто где находится, и не пасы выдавала, а конфетки. Лариса Карлова брала не мощью, а техникой. И бросок, и прыжок, и скорость у нее что надо. Очень сильный игрок.
Зинаида Турчина: "Начать все заново? Жила бы точно так же"
Лариса Карлова: "Что была любимицей Турчина, узнала только из его последнего интервью"
— А вы каким игроком были?
— Не хочу себя хвалить, но, скорее, универсалом. Могла и линейной выйти, и с угла забросить. Полусредняя левая — полусредняя правая. Сергей Михайлович готовил так, чтобы могла поражать ворота с любой позиции.
— Михаил Луценко рассказывал в интервью, что празднование олимпийского золота сборной не планировалось, и потому все вышло спонтанно — в его квартире.
— Хм, наверное, собрались в узком кругу. Я там точно не была. Ха, надо позвонить Михаилу Андреевичу и спросить, почему я только сейчас узнала о том банкете.
Но в любом случае не собиралась оставаться в Москве — на следующий же день улетела в Баку. Встречали тренер с женой и муж. Было приятно. Хотя не сказать, что организовали какую-то торжественную церемонию. Да и в августе команда в отпуске. Уже потом я позвала к себе отпраздновать.
— Терпеливо ожидаю рассказа о приеме у первого секретаря ЦК компартии Азербайджана Гейдара Алиева. Он был большим спортивным болельщиком, и не сомневаюсь, что олимпийской чемпионке досталась новая квартира.
— У меня была однокомнатная квартира на окраине Баку, а у Гарри Каспарова — "трешка". Когда в 1985 году он стал чемпионом мира, то ему дали новую квартиру в центре, а мне досталась его старая. Я была счастлива. Комнаты в ней были небольшими, зато целых три! Таким, пусть и немного припозднившимся, оказался мой приз за победу в олимпийской Москве.
А еще в 80-м дали право купить последнюю модель "Жигулей". На машину ушли все олимпийские премиальные — почти три тысячи рублей. Еще примерно столько же взяла в долг.
— Ну вот, а мне казалось, что азербайджанские звезды просто купались в деньгах.
— Если кто-то и купался, то это футболисты "Нефтчи". Впрочем, эта традиция распространяется на их коллег и сегодня. Но, на мой взгляд, зарплаты должны иметь разумную корреляцию. Наши 250 рублей были сопоставимы с окладом главного инженера завода. А с чем можно сравнить миллионы нынешних звезд футбола?
Да и слово "звезды" надо взять в кавычки, потому что для этого нужно выиграть что-нибудь, кроме чемпионата страны. Чудовищные зарплаты развращают. Поэтому я сторонник нормальных зарплат и больших премий. Выиграй что-нибудь — и получи. А когда это тебе преподносят на блюдечке, то дело закончится пшиком.
В конце сезона мы получали премии — как правило, за серебряные медали чемпионата СССР. Не скажу, что это умопомрачительные деньги — примерно два оклада. Но на жизнь хватало. Хотя понятно, что в советские времена накопить на безбедную старость было невозможно.
— Однако обидно постоянно финишировать вторыми.
— Кажется, за все время киевлянок только однажды победили — на туре в родном Баку. Да и то с разницей в мяч. Мясорубка была страшная. У спартаковок не пошла игра, мы вцепились мертвой хваткой и шанс не упустили.
Но вообще в те годы киевлянки заметно превосходили любой клуб. По сути, это была сборная СССР, которая вообще никому не проигрывала. Мы шли следом, рядом находились Ростов с Краснодаром, у которых очки приходилось буквально выцарапывать. Однако все это были поединки лишь за место позади "Спартака".
Только в 1989-м "Кубани" Тарасикова удалось опередить киевлянок. Но в то время лучшие игроки потянулись за рубеж, и советскому чемпионату оставалось жить недолго…
— Уверен, рассказы о советском спорте заходят на ура, когда вы ездите по России в рамках программы "Олимпийские легенды — детям и молодежи". Интересно, как вы в ней оказались?
— Пригласили на Олимпиаду-2004 в Афинах как зрителя. Там узнала о Союзе российских спортсменов. И я к ним попросилась: "А вы азербайджанок к себе берете?" Оказывается, берут.
До этого проекта проходили автопробеги — необыкновенно интересная штука. Например, по малым городам России. Когда собирается человек двадцать олимпийцев на 10-15 легковых машинах, да еще с флагами… Города сами предоставляют условия для проживания. Дают отличный отель — здорово. Даже если общежитие, как в начале проекта, — тоже неплохо. Мы, еще советские чемпионы, ведь абсолютно неприхотливы. И это было так весело, так здорово…
— Понятное дело. Одна беда — пить много надо. А вы не такая.
— Что значит "надо"? Кто-то пьет, а кто-то пригубит — и поставит. Я как раз из вторых — сижу с рюмкой целый вечер. Что делать, если до сих пор не признаю водку и другие крепкие напитки и не нахожу удовольствия в их употреблении? От хорошего вина не откажусь, там можно почувствовать, посмаковать вкус. А какой букет в водке?
То же самое насчет курения. Как-то в юности попробовала — не понравилось. И зачем травить организм? Друзья в Баку постоянно интересовались: "Слушай, Лариска, а если тебя напоить — как себя вести будешь?" Их очень волновал этот вопрос. Думаю, что, скорее всего, отправилась бы спать. Хотя и не представляю, как меня можно напоить.
Но я, конечно, не одна такая странная. И когда говорят, что все спортсмены алкоголики, то с этим спорю. Судя по интервью современных атлетов, видно, что они не зациклены только на спорте и интересуются многим другим в жизни.
Приятно, что перед нашим приездом дети готовятся, лезут в интернет, ищут сведения. Раньше считала, что моя жизнь никого не интересует, Сейчас понимаю: мы несем полезную миссию, и скромничать неуместно.
И нам интересно, как живут люди — особенно в малых городах. Там не избалованы визитами знаменитостей. И вопросы тебе задают не только о спорте, но и о жизни. Отвечая, мы верим, что наш настрой повлияет на молодежь и придаст ей дополнительный импульс.
Тем более в провинциальных городах живут потрясающие дети, неиспорченные. У них нет снобизма, свойственного ровесникам из больших городов, которые на таких мероприятиях просто надевают маску. А эти остаются после встречи, чтобы задать вопросы. Они ждут совета или хотя бы просто разрешения пожать руку. Есть такая примета: спортивная сила и удача могут передаться через рукопожатие олимпийского чемпиона.
— Читал, что вы ездили в Валдай. Могли бы взять туда Валентину Игнатьеву — она там родилась и всю жизнь прожила.
— Было бы здорово. С другой стороны, ветеранам самим надо заявляться — у нас нет такой базы информации, кто откуда родом. Как-то были в Севастополе и вспоминали о родившейся там первой советской олимпийской чемпионке по плаванию Галине Прозумещиковой. А местные сказали, что даже не знают такую…
— Перед вами море работы.
— Иногда руки опускаются, и проскакивает мысль, что это никому не нужно. Тем более в пандемию. А потом все-таки думаешь: ну, кто-то же должен нести это доброе и вечное в массы.
— А вот представьте: если привезти в тот же Валдай Анну Вяхиреву… Вообще молодые чемпионы с вами ездят, или им это неинтересно?
— Как говорят наши руководители, молодые просто так не поедут. Им нужно заплатить. Не знаю, так ли это на самом деле и предлагали ли им что-то подобное. Но Вяхирева живет не в Москве, да и тренировки постоянно, сборы, переезды, матчи…
— Может, у них никто и не спрашивал.
— Согласна, но этим нужно заниматься. Подстраиваться как-то под их отпуска. А здесь программа уже построена. Да и сейчас такое время: если раньше ездили по 14-15 человек, то теперь — 4-5. Многие переболели ковидом. Я, кстати, тоже.
Возможно, это удастся сделать с нашей федерацией, но необходимы энтузиазм и серьезная подготовка. Думаю, если бросить клич, многие отзовутся. Да я согласна и свои деньги в такое хорошее дело вложить!
— Так вы еще и разбогатеть успели?
— Наше поколение так устроено: сколько денег ни дай — мы на них проживем. Мне жаловаться грех. Президентская стипендия как олимпийской чемпионке — хорошая прибавка к пенсии. Мне хватает, и даже детям иногда подкидываю.
— А я думал, ваша семья разбогатела, когда муж закончил плавать. Читатель любит такие истории.
— Давайте я лучше о детях расскажу. Юля, которая родилась после московской Олимпиады, живет в Париже. После школы поехала работать в модельное агентство — так и осталась там. Семья у нее русскоговорящая, поэтому внуки родной язык точно не забудут.
Сын Костя у меня 203 сантиметра ростом. Играл в баскетбол, и на довольно хорошем уровне, но в 25 лет решил завязать с большим спортом. Работает в строительном бизнесе.
С мужем я развелась в 1995 году вскоре после переезда из Баку в Москву.
— Эх…
— Потом югославские друзья убеждали: мол, давай тебя здесь замуж выдадим. Да и Вера Фукс — та самая Бабина — предлагала переехать в Финляндию. Тоже готова была сосватать, тем более опыт у нее уже имелся. Но я тогда решила посвятить жизнь детям и просто запретила себе думать о личном.
Ну и зря. Смотрю на свои фотографии, где мне сорок лет, и думаю: так я же в порядке, легкая, тонкая и вполне себе симпатичная. Как говорила героиня Веры Алентовой в знаменитом фильме, в сорок жизнь только начинается. Но поняла я это только после пятидесяти…
